Tref

На этом злоключения поберушки не кончились, потому что сверху его припечатало (кстати выбив нож и остатки сознания)  женщиной. Успеть подумать о том, что женщине (очень молодой, красивой но одетой немного странно) здесь взяться не откуда Треф не успел.
Нахлынуло с невероятной силой. Будучи метрах в пятнадцати от колоритно человеко-демонической кучи-малы, Треф упал на колени, словно ему подбили ногт под коленями. Поза молящегося всегда и всюду одинакова.. ну кроме Африки. Вот только теплый свет с ладоней льется далеко не у всех. Тонкая струя исчезая у самого асфальта, озаряла все вокруг метрров н десять радиусом теплым светом. Людям с этого ничего плохого не будет, кроме хорошего. А вот бес взвился из-под тел столь истово, словно его кипятком ошпарили (в случае беса — святой водой).
Бросок на Трефа не принес результата, ибо золотое сияние, исходящее от юноши, откинуло грязную тварь в сторону.
Наверно, тварь и оторвала бы что-то от кого-то, но и сама не ожидала, что ее так ошпарят благодатью
Да, теперь только смерть разлучит их. Как Треф стал для беса идеей фикс, так и этот конкретный бес для охотника стал той  единственной добычей, без которой и жизнь не в радость. Со сложенных лодочкой ладоней  блондино к ногам капнула сияющая благодать, с замешанными на ней словами молитвы. Треф взывал именно теми словами, которые выучил утром имолил о покровительстве и защите.

Hel

Пусть не сразу, но тело Хель решило больше не вредничать и возвратило ей власть над органами чувств. Так. Что мы имеем? Лежим, на чем-то явно, либо на ком-то. Признаков возмущения оно не подает, и на том спасибо. Не особо холодно. Шумно только. Стоп, шумно? неспешное перебирание в голове самоощущений было прервано резким открытием глаз и попыткой привстать. Получилось не очень-то элегантно, потому что рука, на которую Хель попыталась опереться, обнаружила край тела, на котором восседала Хель. Тем не менее, привстать получилось, более того, рассмотреть округу тоже получилось. В некотором отдалении, но ровно перед шаманкой на коленях сидел молоденький парнишка, а перед ним дико выплясывало какое-то создание неприятной демонской рожи. Хель решила, что это клирик, тогда и его поведение, и то, что видела женщина вокруг него было понятно и логично. Осталось понять, кому из них стоит помогать, а кого лучше привести вне очереди к Королеве Воронов.
А так вокруг был какой-то крупный город, крупнее многих, какие она видела. Правда запашок тут был не из лучших, либо улицы на отшибе, либо это у нее под телесами. Шаманка посмотрела на придавленного ею мужчину, пожала плечами и аккуратно поднялась, придерживаясь за стену. Последствия побега давали о себе знать, голова все еще немного кружилась, а плечо ныло.
Хель взяла свою сумку и нашарила в ней череп бобра, погладила его пальцами, но не спешила доставать из кожаного укрытия. Малыш, иди ка сюда, мне нужна помощь. - подумала она, сосредотачивая свою силу на черепе. Тот отозвался и у ног Хель появился крупный бобер? черный, лохматый, с большими когтями и костяными наростами на позвоночнике. Бобер встал на задние лапы, огляделся и встал обратно, приняв защитную стойку, распушившись сильнее и начав агрессивно порыкивать. Он готов был защищать хозяйку от любой опасности пока...
Ну, например, пока он не увидит еду. Особенно если еда стоит перед предполагаемым противником, ближе к бобру. Он недолго думая (к сожалению, мозгов у него как у страуса, явный недобор) побежал к бесу и весьма решительно вцепился в его ногу, попытавшись оторвать кусок побольше.
Хель хотела позвать бобра, все таки для защиты вызвала, но он все равно стоят между ней и противниками, потому можно не волноваться и приходить в себя. Она оперлась о стену и стала следить за происходящим, не забывая, что за спиной лежит бессознательный человек, прислушиваясь, не пытается ли он встать.

Tref

А вот в этом заключаются минусы материального воплощения. То есть пока демон представляет из себя дымную поземку (без воплощения), хрен его цапнешь за конечность из-за неимения оной. Но, видимо, ощущения от «пожрать» совсем не  те, вот и воплощаются, отращивая себе руки, ноги, крылья и хвосты и подставляя спины (которых в невоплощеннном виде у них нет) под укусы, царапы и удары бобриков.
Об этом всём мог бы подумать Треф или обязательно подумает потом (оптимист, ага?). Но не сейчас, сейчас он целиком отдался состоянию просветления, вручил себя свету и посвятил Богу. В общем-то, думать не мог и  не хотел больше ни о чем. Остался он, свет в нем и цель — избавить мир от темной твари, нелогично сцепившейся с кем-то еще. Как любой городской житель, бобров в своей жизни Треф видел, конечно, очень мало, да и то в основном на картинках и в телевизионных передачах о животных. Поэтому нутрии, выдры и бобры — это тоже были зверюхи одного поля. Но учитывая, что это Париж, неизменно вставал колом  некоторый когнитивный диссонанс, оно как: что здесь делает дикая зверюха? Однако не могло не радовать то, что третье воззание от Луки к Михаилу направлено отнюдь не на зверей, хотя в отношении некоторых вполне конкретных некоторые санитарные службы только были бы счастливы. Но звери — твари божьи, а потому его силой справляться с ними не получится. Это логика.
Слова не так уж и важны. Они — мнемоника, организуют и направляют, дают толчок нужным эмоциям в нужном ритме. И все это вместе сплетается в заклинание вокруг темной твари так некстати ввалившейся в старый город, кстати, вполне вероятно, нисколько его не младше.
Краем глаза Треф заметил девушку. Единственное, что он смог бы о ней сказать сейчас, так это то, что она красивая, впрочем, так он охарактеризовал бы практически любое творение Господа.  Эта мысль, это теплое чувство и дали последний толчок, необходимый для активации сложного заклинания. С пальцев раскрытой к небу ладонь правой руки заструился свет. Вот он минус вечерней и ночной охоты — свет становится очень заметен в сумерках и в темноте.
А вот ходатайство пригодилось. Треф предполагал, что монстр будет полностью воплощен и эта молитва придется очень кстати. Слова легко сорвались с губ, возвращая бесу его природную (какая там,блин, природная?! Адову!) форму, обращая его в дымное облако. Тварь бесилась и выражала свое недовольство весьма громко.
Треф не умел говорить хором, иначе и воззвание не пришлось бы прерывать, а яркий, льющийся в него и от него свет не задрожал, давая адскому созданию, теперь с легкостью принявшему форму Моргенштерна без рукояти, шанс. Мгновенный выплеск игл-протуберанцев ударил и по Трефу и по зверю-защитнику. Треф не заметил удара лишь потому, что сейчас не был в полной мере человеком (магом в состоянии магического аффекта). Ощутил боль лишь произнеся заключительное «амен», выпустив из себя весь скопленный свет в сторону беса, сминая, загоняя того под землю или все равно, куда, бы подальше отсюда.
С последней вспышкой силы и света из Трефа словно выдернули стержень. Он оперся рукой на асфальт, чтобы не упасть, по белому рукаву рубашки на левом плече всё шире расплывалось пятно крови. Сейчас он не думал о черной кожаной куртке, оставленной где-то вначале переулка, но непременно вспомнит о ней. Он думал о девушке и искал ее глазами. Не. Асфальт такой мягкий и теплый… полежать, а потом надо убедиться, что с девушкой всё в порядке.

Hel

Парень-клирик все таки одолел беса, лишив бобра всякого шанса на вкусный ужин. Кстати, что-то с бобром было не так, Хель с удивлением смотрела на то, как он похож на своих собратьев и не похож на свой нормальный облик. Это не на шутку обеспокоило шаманку, потому она направилась к бобру, который уже и думать забыл про исчезнувшего беса, зато начал обнюхивать парня. К счастью, парень, кажется, ненадолго отключился, а потому не видел, что после обнюхивания бобер торжественно уселся ему на грудь.
Хель посмотрела на парня внимательнее. Ну, обычный человек, в меру симпатичный. Юный очень, но это исправимо. Прям клирик как их любят показывать общественности. Затем женщина провела рукой над бобром, воздавая молитву своей богине и проверяя состояние своего питомца. Осмотр показал, что с ним все нормально, а странный внешний вид просто есть. Ну раз все нормально, я могу потом изучить его позже. А пока разобраться, где я, и что тут происходит.
Хель еще раз глянула на парня, однако увидеть его лицо было несколько проблематично из-за бобра. Глупое животное, не теряя времени даром, устроился поудобнее на груди парня, повернувшись хвостом к его лицу, и внимательно наблюдал за хозяйкой. Та решила, что такое поведение бобра стерпит только хозяин или человек в отключке, быстро стала шарить по карманам парня в поисках подсказок или хотя бы информации о месте нахождения. Так был найдена мелкая сумка, внутри которой обнаружились монеты и какие-то бумажки. Кажется, местные деньги. Кошелек, значит определила шаманка и сунула находку в сумку. Больше рисковать Хель не стала, потому прекратила обыск и поднялась на ноги, осмотрела пейзаж, который их окружал. Определенно,здесь было иначе, чем в местах, где она привыкла обитать, и иначе, чем ей показалось с первого взгляда. Стены зданий, что их окружали, были непривычной текстуры, из необычный материалов. Сами здания были сильно выше, строить так на ее родине не умели. Небо было темное, звезд не проглядывалось. Женщина нашарила в сумке черепа воронов, направила свою энергию в них, призывая последних своих спутников. На ее плечах возникли два ворона, поморгали и взмыли вверх, выше зданий, а затем полетели в разные стороны. Хель прикрыла глаза, чтобы видеть, что видят вороны, но картинка была размытой и очень примерной пока что.